Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Медитирую, ибо три командировки (каждая по неделе, 4 города, две страны, вагон подготовки ) на март, в сочетании с тумано-метелью, скользко-слякотью и изобилием серого во всех его проявлениях способствуют повышенной бурчательности организма. И, да, сегодня вставала трижды по схеме: звонит будильник-встаю-умываюсь-иду к двери-звонит будильник: оказывается, мне все это приснилось, можно заново начинать. Причем, каждый раз одевалась и красилась по-разному, третий раз даже в одежки, которых у меня нет и не было, посмотрела в зеркало и проснулась от удивления Это январь 2016, Мюнхен
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Я сегодня проспала - заткнула будильник, пытавшийся намекать, что уже 6:00, и труба зовет, повернулась на бок, и сделала вид, что абонент не абонент. Подхватилась больше чем через час; дрг мрзд отчаялось разбудить если не меня, то мою совесть, дрыхнувшую с таким невинным видом, словно она потомственная вегетарианка, и если и угрызала что-то когда-то, то только морковку, а никак не меня, с зашкаливающим уровнем холистерина, кофеина и вредности. Хорошо так подхватилась, стартовав с кровати вертикально вверх вместе с одеялом: сначала мне дважды подряд показали сон, что я сижу в праворульном уазике, застрявшем носом в сугробе, мне надо выехать задом, а я не помню, как включать заднюю передачу. Когда я не впечатлилась даже наличием в кабине даже кого-то, похожего на Станислава Федотыча из «Олухов» в камуфляже (у него тоже был свой руль, но рычаг переключения передач был у меня), в сон добавили еще одно действующее лицо: как только я вспомнила, куда тянуть рычаг, и в своем неотразимом стиле «кен-гуру» сдала назад, в зеркале заднего вида появился ребенок с саночками. Такого бешеного адреналина при пробуждении мне и звонок на мобильный от гендиректора всея конторы не добавил бы. Порадовавшись, что я в своей обычной безумной реальности, я кое-как умылась и закопалась в рабочую почту; за этим занятием меня и застал проснувшийся следом М. – встрепанная, бурчащая, и призывающая громы и молнии на головы тех, кто присылает данные для эксельной базы в ворде – хорошо хоть не отсканированную рукопись! -Да напиши ты программку, чтобы данные в нужный формат конвертились, и мучаться не надо будет, - доброжелательно посоветовал М. Я медленно начала поворачиваться на стуле, еще более мееедленно снимая очки: -Я? Программку?? Написать??? В кухне повисла недолгая, но выразительная пауза во МХАТовском вкусе, после чего я занырнула назад в почту, а М. занялся завтраком. Кстати, он потом посмотрел – бесполезно, формулы все равно пришлось бы копировать…
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Сегодня я встала по будильнику непривычно бодрая, легкая и воздушная, как чулки на 10 ден, оделась, взяла собаку на поводок, и тут будильник опять зазвонил - оказывается, мне это приснилось. Было очень обидно уже наяву вылезать из-под одеяла и все повторять снова. Вот почему нельзя было продолжать спать, и видеть сон, как иду на работу, все делаю, прихожу домой - и выспалась, и дела все переделаны)
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
.....и тогда ушли игрушки От жестокого Петрушки (с) Не могу спокойно пройти мимо выброшенной, сломанной игрушки, аж внутри все переворачивается У нас в доме открылся детский сад, так что мой идиотизм, замешанный на бестолковой бабьей жалостливости, цветет пышным цветом. Сначала большой леопард у мусорного ящика жалобно вслед смотрел, теперь вот мндвежонок с оторванной лапой, словно наказанный, в угол дома уткнулся. В детстве я придумала, что выброшенные, потерянные и сломанные игрушки на самом деле уезжают в волшебный Лес, где чудесным образом становятся новыми и ждут, когда придет время попасть к другим детям. Там же живут на самом деле убранные в кладовку игрушки взрослых людей, им не скучно, нет пыли и они уверены, что их очень ждут. Но они всегда помнят предыдущих хозяев, скучают по ним, и, если получается, стараются вернуться если не к ним, то хотя бы к их детям или внукам, даже если с ними плохо обращались. Было даже несколько историй про конкретные игрушки, жаль, я не умела тогда писать, а сейчас помню только основной сюжет. И еще более жаль, что веру в Лес я подрастеряла. Я, наверное, была единственным ребенком, который спрашивал игрушки, хотят ли они поиграть в ту или иную игру. И если мне казалось, что они против идеи похода (мой любимый сюжет), я покорно перебирала другие варианты, или вообще оставляла их в покое. И отсюда же идет второй из моих "любимых" повторяющихся кошмаров: Хрюн, еще щенок, мечется под ногами у равнодушных людей, заглядывает им в глаза пытается вилять хвостом, приседает - а им всем нет до него дела и они идут мимо.
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Что будет, если днем вновь и вновь пытаться спасти державу? Во сне, натурально, начнешь спасать человечество... Всерьез задумываюсь о том, чтобы написать в соавторстве со своим подсознательным сценарий, продать его за много денег, наесться валерьянки по самые уши и наконец-то выспаться, без снов и просыпаний. Мне приснилось, что наступил Армагеддец. Подробностей не знаю, но планета Земля стала непригодна для жизни: растения взбесились, за каждым углом прятался разумный и недружелюбно настроенный туман, земля начала прокладывать дороги по своему усмотрению, но всегда куда-то не туда. Куда делись города – вообще не понятно, ни одного не видела. Людей начали эвакуировать в какую-то параллельную реальность, куда можно было попасть через дверь, как в дешевых сериалах про космос: хромированная такая, раздвижная. Чтобы всех вывести, создали Проводников – людей, согласившиеся на то, чтобы их обкололи какой-то дрянью, которая позволяет не просто выживать на взбесившейся планете, но и растягивать защиту на группу человек в 20. Побочные действия – Проводник перестает быть человеком, т.е. происходит полное перерождение личности, плюс физиология – женщины, например, не могут иметь детей. Урод и маньяк в моей морде лица рванул переквалифицироваться в Проводники. вы точно хотите знать, что было дальше? точно-точно?) ну, тогда открывайте многословный бред)Документ подписала: точно своей рукой, даже кольцо мое на пальце помню, но автограф был незнакомый. В моей первой команде было семейство, Хрюн, двое или трое нижегородских пореаловых знакомых и Оак, которая чуть не опоздала из Москвы. Семейство не одобряло, но, видимо, какие-то трансформации уже начались: я, спокойная, как слон, повела свою команду в светлое будущее, причем защита имела вид светящегося полупрозрачного абажура, извините, полусферы, которой я всех накрыла. О сферу все дорогу что-то добросовестно долбилось, пыталось прорваться и всячески нагуливало аппетит, но инъекции Проводничества стучались в мое сердце, так что мы дошли. У самых дверей семейство сделало попытку меня туда затащить, но я благоразумно встала подальше, так что не успели; в последний момент поймали побежавшего назад Хрюна, почти вырвавшегося на границу между Дверью и моей защитой, что означало для него верную смерть. Кто-то его схватил в охапку; возможно, мама, но я не уверена. Инъекции действовали определенное количество времени, дальше Проводник или тоже уходил за Дверь, в особую карантинную зону, или погибал, если не успевал добраться. "Я" начала гонять группы беженцев так, что челноки начала 90-х обзавидовались бы: существу, которым я стремительно становилась, делать за Дверью было нечего, оно собиралось выполнить свой долг и непафосно сдохнуть. Людей из своих групп я на улице встречу - узнаю. Через какое-то количество групп "я" начала выдыхаться, кураторы пытались увести "меня" за дверь, но Проводник этак небрежно отмахнулась очень белой рукой, с чуткими тонкоми пальцами пальцами и длинными ногтями, направив на Дверь светящееся марево рыкнула что-то нецензурное и отправилась в свой последний рейс. Что он последний, существо знало, но надеялось последнюю группу довести. Зря: защита затрещала по швам, под абажур полезли какие-то щупальца-лианы, в группе были старики и дети... в общем, «я» кое-как защиту залатала, но часть группы потеряла. Вскоре умудрилась остатки другой группы подобрать, Проводник которой погиб. Помню, как страшно кричала старуха, которую тащил под «мой» еле живой купол какой-то парень: «Отпусти! Там дети, пусть они... не тащи, брось!» У парня, кстати, все погибли, это я тоже откуда-то знала. По лесу мы шли медленно, защита дышала на ладан, но дальше в анти-утопию вторглась мелодрама: у «меня» и этого парня начался бурный и скоротечный роман, увенчавшийся весьма зажигательным сексом, аж лианы сползлись со всех окрестностей полюбоваться. Парень был человеком, но ему не помешали ни извращенная природа Проводника, ни беженцы под этим же абажуром. До Двери мы, тем не менее, дошли, и тут мелодрама зашкалила – защита погасла как раз в момент перехода, но парень и та старуха, которая кричала про детей, Проводника внутрь затащили. Потом мой личный киномеханик ленту промотал, и стал показывать сон с момента, когда существо узнает, что оно беременно (а вот нечего у костра зажигать, безо всякой контрацепции!) и благодарное человечество заявляет, что Проводнику с потомством тут не место: оно-де, человечество, только-только не пойми откуда сбежало, а тут не пойми кто родится, не пойми что учудит – опять куда-то драпать? Проводник встает в позу и заявляет, что тогда она пойдет назад на Землю, дитя там зародилось, у них будет иммунитет. И уходит, между прочим. Как оно собирается обеспечивать выживание отцу ребенка, который буквально в в последний момент следом выскочил, непонятно. Такой вот энд – хэппи или не очень, не знаю) Вот уж точно, сколько раз ни собирай – все автомат Калашникова получается что тетке ни приснись - все мелодрама)
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Помните, в американских мультиках а-ля "Том и Джерри" за персонажем часто гоняется капкан, громко щелкая "челюстями"? Примерно вот такой:
Так вот, мне сегодня снилось, что я убегаю, а за мной очень резво, с выдумкой лавируя, гонится... ноутбук, со смачным таким "щелк-щелк-щелк-хряп!" Вроде, не поймал, но адреналин обеспечил. Доработалась))) И что бы этому сну присниться в другое время, обязательно под пятницу!
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
В мою первую ночь в Риге в этот отпуск город подарил чудесный сон (видимо, в качестве конфетки моему недосыпу модификации "куда поставили, там и сплю" (с); я еще и 13 часов кряду сподобилась проспать)))
Мне приснилось, будто мы с тремя людьми, которых я во сне знаю, как близких друзей, но совершенно не знаю наяву, гуляем по какому-то городскому парку. Все зелено, тепло, солнышко - по ощущениям, вторая половина теплого мая. Мы подходим к березе, очень похожей на ту, что росла у меня под окном Дома, и видим, что в траве кто-то шевелится. Я раздвигаю траву и вижу очень милую домашнюю крыску с тремя или четырьмя детенышами, которые копошатся у нее под пузом. Зверька вижу очень четко - точная копия крыски, которую я видела у Дени, даже ощущение мягкого серого меха-пушка, теплого упитанного тельца в ладонях, цепких лапок, ухватившихся за мой большой палец - реальны до предела. Мы берем крысосемейство, теперь его надо пристроить в добрые руки. Вопрос - как. Почему-то во сне я не вспоминаю ни о газетах, ни об интернете, ни о чем подобном. И тут моя подруга предлагает изумительный способ: мы пойдем вдоль домов и будем пускать солнечных зайчиков в окна; если кто-то ответит - он кандидат на зверушку, не может плохой человек при виде солнечного зайчика хвататься за зеркало и начинать сигналить в ответ! И мы идем вдоль огромного жилого дома, типа "китайской стены", запускаем солнечных зайчиков в каждое окно - и из некоторых отвечают! Потом мы оказываемся в какой-то небольшой комнате, там много народа, и все хотят наших найденышей. Атмосфера очень теплая, все улыбаются, в общем, в тесноте, но не в обиде, и тут я замечаю молодого парня, который стоит, прислонившись к стене, с очень отстраненным лицом, не сочетающимся с общими улыбками и позитивом. Я начинаю к нему приглядываться, понимаю, что он слепой - и все-таки ответил на солнечного зайчика! - ... и просыпаюсь с уверенностью, что самая лучшая зверушка должна достаться именно ему. Сон не досмотрела, но почему-то уверена, что вес там хорошо))
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Во фленте активно снят, добавлю и свои 5 копеек Вчера я ехала ночным поездом НН-Москва; загрузилась в купе, прикинула, что поезд приходит в стольный град в 6:05, надо поставить будильник на 5:40, чтобы успеть переодеться, почистить зубы и т.п., выставила время и завалилась спать. Вернее, попробовала: в купе было до ужаса душно, я просыпалась каждый час и приоткрывала на щелку дверь, а дама с верхней полки, видимо, считавшая такое поведение непристойным и простудооопасным, вскакивала, и дверь плотно закрывала, дважды даже на защелку. Так и прошла ночь: проснуться от духоты, приоткрыть дверь, лечь, задремать ,услышать, как дверь закрывают, все-таки уснуть, проснуться от духоты... Предпоследний раз я проснулась, когда на часах было 5:20. Прекрасно, подумала я, еще минут 20, и можно вставать. И уснула. И мне приснилось, что я встала, переоделась (еще пуговицы спросоня перепутала на блузке, точно помню, что перезастегивать пришлось!), привела себя в порядок и села читать Монтгомери - до Москвы оставалось еще минут 15. Аня из книжки как раз чем-то восторгалась, когда зазвонил будильник, и дама сверху насладилась первыми тремя куплетами "Не будите во мне зверя" Алькор - пока я смирялась с мыслью, что утренний туалет придется проделать еще раз.
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Жалею, что не умею писать прозу (в крайнем случае, короткие зарисовки и байки), а на вирши с сюжетом (баллады, что ли?) способностей подавно не хватает. В голове крутится идея, которую никак не могу в какую-нибудь форму воплотить. Крутится, крутится... в результате, подсознание взяло все в свои могучие руки и выдало мне на-гора сон. Я прохожу по старому двору моего детства. Он кажется огромным, просторным, как 20-25 лет назад, пронзительно-горько пахнет осенними травами, первой желтеющей листвой, ветром, сохраняющим привкус осеннего тумана. Я иду к Дому, словно никуда и не переезжала, даже мысль о том, что пора собирать терновник - совершенно будничная, до вяжуще-сладкого привкуса на языке. На крыльце лежит забытый кем-то букет золотых шаров и сиреневых мелких астр-сентябринок. Отпираю тяжелую, еще по прапрадедовскому эскизу сделанную дверь - реальную до приколоченной на моей памяти новой нижней филенки, не выдержавшей попыток впихнуть дверь в перекосившуюся от времени раму. Негромкий скрип -читать дальше и я оказываюсь сразу на половине дома, где жила моя семья, как-то миновав коммунальную кухню и два коридора. Комната совершенно не жилая: открытое окно хлопает полуоторванной рамой, со стен облезают обои, на полу - пыль вперемешку с мелким мусором. А на обеденном столе сидит усталый домовой, болтая короткими, совсем хоббичьими мохнатыми ножками. Он вообще похож на хоббита из одного из первых изданий в России - круглым лицом артиста Евгения Леонова, всей мешковатой, но основательной фигурой; на голове - меховой треух с торчащими в разные стороны "ушами". Цветы, которые я подобрала на крыльце, лежат уже почему-то на подоконнике, и ветер теребит их лепестки и листья. -Ну, чего пришла? - ворчливо спросил домовой. - Это раньше, когда веками в доме жили, мы за порядком могли уследить, а сейчас все по углам, по квартирам - сегодня здесь, завтра там. Думаешь, твой квартирник справится? Да у него репа вместо головы, и та трухлявая. Я сажусь прямо на грязный пол, прислоняюсь спиной к холодному кафелю печи-голландки, блаженно ощущая, как холодный кафель усмиряет тупую, тянущую боль в затылке. Закрываю глаза, продолжая и сквозь веки видеть ярко-желтый осенний букет, - и просыпаюсь. И что прикажете с этим делать?!)
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
...Даже не знаю, что бы тебе рассказать: Главное я затаю, а все прочее - мелко. Чудо я в перьях, такая нелепая стать, Но не считаю чужие куски на тарелках.
Нам, как и всем, завезли среди лета жару, Вот и сижу на балконе за час до рассвета. Знаешь, конечно я без тебя не умру - Чуть повзрослее ,чем синьорита Джульетта.
Снился (к чему бы?) вчера твой нежданный приезд. Будет неплохо, коль сон мой окажется в руку. Мне же легка перемена занятий и мест, Душу дороге я отдала на поруки.
Осенью еду я в Питер, а после - в Сибирь. Хочешь, привет передам Ангаре с Енисеем? Редкие письма твои зачитала до дыр, Даже с экрана. Талантом богата Расея.
Утро. На донышке плещется звездная взвесь. Кофе. Письмо. Новый день обещающе начат. Знаю, что ты в этом мире и времени есть, - И за какие грехи мне досталась удача?
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Гроза - это хорошо. Сухая гроза - это странно. Сухая гроза с безумными разноцветными молниями и полупридушенным громом - даже страшновато. Сухая гроза со всем вышеперечисленным, при отсутствии кислорода ночью - тяжело((( Для начало мне приснилось, что меня вешают за какую-то подрывную деятельность, почему-то в помещении и лицом к окну, за которым очень быстро мелькают люди; они могли бы мне помочь, но не хотят, и вот мелькают там себе. Я проснулась, легче дышать не стало, в результате до рассвета "наслаждалась" причудами погоды, вися в окне лоджии, как пьяная ласточка. Дождя так и не было, кстати.
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Хороший такой сон, осязаемый. Как будто я сижу Дома, на Ильинке, вижу комнату, вид из окна - в реальности они были немного другие, но во сне я уверена, что такие и должны быть. Сижу на диване, рядом лежит толстая уютная книга в красно-золотой обложке. Я вижу свои руки - гораздо красивее "реальных", но кольца одеты на те же пальцы, на каких я постоянно ношу. Кольца серебряные, совершенно незнакомые, но очень красивые, и плетеные, и с камнями - так, как я люблю. И мне настолько хорошо и спокойно, такое ощущение правильности происходящего, чувство "мое место, мое время" - как у меня в жизни никогда и не бывает. И по комнате ходит еще кто-то, кого я не запомнила, но мне дорогой и близкий. Опять же, не бешеная страсть, а тихий свет. И этот кто-то мне с улыбкой говорит: "Ну что, теперь ты убедилась, что не надо было садиться не в свои сани? Ну зачем тебе это: все время куда-то рваться, что-то кому-то доказывать, достигать, завоевывать... Это же так просто - быть счастливой" И я понимаю, что едва не потратила столько лет на ломание себя через коленку, попытку сделать из себя то, чем не являюсь, а надо было просто позволить себе быть собой и идти своей дорогой - и вижу, как дрожат у меня руки (кстати, очень реальный жест, наяву мои нервы всегда именно руки выдают)) И так хорошо, что мне помогли отмотать "ленту" назад, и все правильно, и тепло, и уютно, и впереди столько хорошего. Проснулась я с этим дивным ощущением, вздохнула и поползла на работу =)
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
"И снится Вере Павловне сон..." (с)
Я во сне часто вижу себя со стороны (прекрасно зная, что это я), и никогда внешность этих разных девушек/дам/даже бабушкой себя как-то увидела не совпадает с тем, что я вижу в зеркале наяву. Вот и в этот раз была я темно-рыжей, с очень белой кожей - про лицо ничего не могу сказать, т.к сидела на диване, обхватив руками голову и старательно, с надрывом страдала: -Никто меня не любит, да и за что это недоразумение любить. Я себя тоже не люблю, но приходится терпеть. И зачем жизнь хорошим людям портить моими тараканами, пусть живут счастливо. И если я сейчас исчезну, ведь никто, ни одна душа в мире этого не заметит... *Ну, или немножко другие слова в монологе, смысл тот*
По комнате туда-сюда ходит человек, которого я наяву не знаю точно, но во сне прекрасно с ним знакома. Когда мой монолог достигает апофигея (причем я страдаю искренне, верю в каждое свое слово), он останавливается напротив меня, и спокойно, буднично так замечает: -Мне бы твою самооценку и эгопупизм (sic!). Надо же, ты всерьез считаешь, что тобой должен интересоваться весь мир, или хотя бы о тебе знать!
В этот момент я поднимаю голову, отмечаю "со стороны", что нос у меня курносый и весь в веснушках... и возмущенно просыпаюсь: надо же, и во сне от души поистерить не дадут! Эгопупизм еще нашел, слово-то какое...
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Некоторым встречам лучше не сбываться. Потому что первый морозец, стук каблучков, а потом, что называется, столкнулись нос к носу. И помнишь одноклассника 13 лет, увлеченного баскетболом (от него же растут!), подсовывающего в твой рюкзак конфеты, которых тебе категорически нельзя, но вкусно же! А теперь он, вымахавший под 2 метра ростом, ужасно взрослый и непривычный, смотрит растеряно: "Ой, Галя,ты подстриглась... А тебе хорошо с длинными было, и сейчас... тоже хорошо" . А видит он совсем не тебя - вытряску-подростка, не знающего, что делать со своей беловороностью. Видит - но не находит. И, в общем-то, нечего сказать единственному человеку, который умудрялся называть тебя по фамилии (выбрасывая при этом половину слогов из середины, но все равно букв оставалось много!) Стоишь, глупо улыбаешься, а потом начинаешь сумбурно прощаться и почти бежишь, то ли махнув рукой на прощанье, то ли отмахнувшись от всего нынешнего - чтобы в памяти было это нелепое прошедшее. Иногда испытываешь такую благодарность к будильнику - за то, что встреча была во сне, а наяву не состоится.
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Мне наконец-то начали сниться сны. Весь год, пока работала с 7 утра, уматывалась за день настолько, что не всегда голову до подушки доносила, и снов не видела и не запоминала. И жила я половинчатой жизнью, ведь во сне все не менее интересно и важно, чем наяву. Чаще всего они "бытовые": про какие-то встречи, посиделки, свадьба недавно приснилась. Каких-то героев снов я знаю, - и утром приходится напоминать себе, что не надо у Х спрашивать, что там дальше в истории, которую помешал досказать будильник, а У вообще живет на другом конце земли, и ему абсолютно не нужен рецепт соления огурцов. Реже - тревожные сны, в которых я всегда бегу, догоняю кого-то уходящего - или наоборот, убегаю, часто с ребенком на руках по болотам и скрюченным, выстуженным ветрами лесам. Без этих снов я бы прекрасно обошлась, но и они, наверное, зачем-то нужны. А бывают сны-приключения. Некоторые забываешь, утром остается только ощущение полета, по другим руки так и чешутся написать рассказ. А некоторые остаются в памяти, как часть моей биографии. И все равно, что я не могла быть белоэмигранткой в Париже, по-французски "только бонжур умею сказать" (с) и жизнь никогда не была окрашена в желтовато-коричневые тона старинных фотографий. Сон был абсолютно живой, до косынки сестры милосердия, которую я почему-то носила, до шелеста в руках газетного листа с французским заголовком, до дымного аромата жареных каштанов, которые я не пробовала никогда в жизни. До горечи, которая осталась где-то в глубине сердца. До удивления, когда, проснувшись, я обнаружила у своего отражения серые глаза и русые волосы - во сне я была темноглазой, рыже-каштановой и с веснушками. Долю мгновения мне казалось, что то лицо и было настоящим. Про что был сон - точно уже не помню; кажется, я служила в школе танцев для девочек, и вечерами меня встречал мужчина в старой офицерской фуражке. И я радовалась, что могу говорить с ним по-русски и всякую чепуху. А еще боялась, что снова будет война и он будет убивать своих; несколько раз пыталась это ему объяснить, не находила слов и ругала себя за трусость. Проснулась я на фразе: "Ну неужели я не найду слов ни на одном языке!" Мне и наяву важно знать, нашла ли я (она?) эти слова.
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Мне сегодня приснилось, будто я вхожу в очень викторианский кабинет, темный, с огромным камином и портретами. Со мной какая-то странная личность, как будто она (он? длинный черный, застегнутый под горло плащ, короткий хвостик темных волос и темные же очки могут принадлежать одинаково мужчине и женщине) меня туда привела. Портреты красивые: романтического вида барышня в шляпе, старая леди в чепце, импозантный джентельмен с ироничной улыбкой, похожий на Бена Барнса (принц Каспиан) - если лет через 20 он не превратится в престарелого "сладкого мальчика"... Остальные портреты я разглядеть не успеваю: мы с моим провожатым останавливаемся у книжного стеллажа, я даже чувствую лопатками полку за спиной. Вдруг по портретам проходит рябь, и я вижу уже не лица, а перекошенные черепушки скелетов, оскаленные лица мумий - не самое приятное зрелище, заставившее меня вжаться спиной в стеллаж еще глубже и попытаться ухватиться за плащ провожатого. Тот (та?) не делает попыток освободиться, просто стоит рядом и смотри в окно, за которым машет ветками на ветру дерево. А потом "дивные видения" с портретов начинают входить в комнату, причем, как только они переступают раму, снова принимают человеческий облик - на портретах же пустота или те же черепушки. И вот эта милая компания начинает хором предъявлять ко мне претензии: я-де чего-то не сделала, и из-за меня им вот так плохо. Изъясняются они шекспировским слогом и гамлетовскими интонациями, особенно усердствует идус в чалме: "Если бы не она, моя госпожа была бы совсем другой!". Я пытаюсь объяснить, что "лошадь", прямо скажем, "не моя", вместо страха раздражаясь все больше, и даже пытаюсь перейти к нападению, выбрав том поувесистее. "Хозяева" явно обескуражены таким поворотом, пожилой джентельмен в парике явно беспокоится за сохранность своей библиотеки. Чувствуя свое превосходство, я как раз собираюсь выяснить, с кем же меня перепутали, и что вообще происходит, но тут провожатый трогает меня за локоть, я оборачиваюсь - и просыпаюсь(( Может, сегодня вторую серию покажут?)
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Я бегу по незнакомому, очень красивому городу: какие-то дворцы с лепниной, колонными, шпилями, очень европейскому, и в то же время фэнтезийному. Я его очень четко вижу перед собой, но боковое зрение выхватывает то кусок моей родной улицы в Нижнем, то какой-то забор, дерево - словно накладываются две реальности. Слышу гул самолетов, глухие взрывы, во все стороны летят камни, какие-то обломки. У меня на руках ребенок, около годика, и он все время пытается то перевернуться горизонтально, то выглянуть из-за моего плеча, а я сутулюсь, крючусь всячески, чтобы полностью закрыть его собой, и в голове бьется мысль: "Пожалуйста, ну пожалуйста, пусть в спину стреляют, может, меня не пробьют насквозь". Вокруг бегут люди, но я скорее понимаю, что они есть, чем вижу. А параллельно со мной, но не рядом бежит крупная собака, размером с хорошего дога. Я вижу ее уголком глаза: если взрыв справа - она там, если я шарахаюсь от камней и осколков слева - она опять между мной и опасностью. И пару раз я вижу, что это, кажется, не собака, а человек, только бежит, согнувшись под обстрелом, с каким-то автоматом в руках. И когда дыхания уже нет, город вдруг резко заканчивается, все стихает, и я понимаю - все, выжила. Слышу, как гремит вовсем теле сердце, вижу свои дрожащие руки - я практически упала на четвереньки, ребенок тоже тут и живой. А собаки нет. И проснулась я с мыслью, что кто-то погиб, чтобы я выжила, и это несправедливо.
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Что там говорят приметы про сны в новогоднюю ночь?) Полностью я сон не запомнила - будильник срабатывает лучше любого стирателя памяти. Осталось ощущение, что я ждала откуда-то (с войны? из опасного рейса? из похода?) одного своего знакомого (который, вроде бы, ни с какими разъездами не связан, ждать мне его причин нет, полгода о нем не вспоминала, год не виделись). И в памяти осталась четкая картинка: открывается входная дверь, я понимаю, что все, пытка ожиданием закончилась, все хорошо, бросаюсь вперед, чтобы повистнуть на шее, аж горло перехватывает... и тут выдаю четкую фразу, я во сне свой голос слышала: "Если бы ты погиб, я бы на порог тебя не пустила!" Вот уж точно, "утонешь - домой не приходи"...)))
Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Почти шекспировского масштаба. Залитая солнцем набережная, сверкает море, белые пологие лестницы, арки, темные высокие деревья, похожие на кипарисы, в невероятно голубом небе летают чайки, почему-то разноцветные. От их криков словно что-то внутри замирает: вот, сейчас случится, и ничего этого больше не будет. Причем я даже не задумываюсь, хорошее случится или плохое - но мир перевернется, это я знаю. Вокруг гуляют люди, парами, на женщинах красивые шляпки, как на английском дерби, мужчины опираются на трости и помахивают зонтами; меня не видят. Просто огибают (т.е. я не призрак) и проходят мимо, нарочито глядя вперед. А мне очень важно найти среди них того человека, кто поймет и поверит, что я знаю: вот еще миг - и... Я бегу по залитой солнцем набережной, пытаюсь кого-то схватить за рукав, остановить - но люди так же вежливой и равнодушно смотрят мимо, кто-то понимающе улыбается: всякое, мол, бывает, солнышко припекло, разжимает мои пальцы, и, освободившись, уходит. А потом начинает играть военный духовой оркестр, играет вальс все громче и громче, и, когда я прибегаю, расталкивая людей, музыка уже почти кричит. Военные в незнакомой мне форме (даже к эпохе не могу отнести, но что-то нейтрально-европейское) строятся на набережной, прямо на лестнице, под особенно высокой аркой, похожей на триумфальную. Где-то на рейде стоят корабли, шлюпок не видно, но я понимаю, что опоздала - опять. Я бегу вдоль каких-то тюков, связок канатов, понимаю, что все зря, бессильно топаю ногой, чувствую, что разревусь сейчас глупейшим образом... А потом меня подхватывает музыка, и я несусь в этом отчаянном, последнем вальсе; лица партнера не помню, только ощущение, что кавалер очень уверенно ведет, и серо-зеленое сукно под моими пальцами. И я смеюсь, так же бессильно, как за миг до этого плакала - но смеюсь, потому что меня видят, мне верят, а что поздно - уже не важно... А потом с неба с пронзительным криком падает чайка, мы резко останавливаемся... и я проснулась. Целый день пытаюсь вспомнить то лицо - и не могу. Интересно, такое снится к тому, что крыша улетела и можно больше не волноваться?