Не вечно же закрываться, не вечно же - в обороне...
Я читала много художественной литературы о ВОВ, написанной и фронтовиками, и просто писателями. Но ни одна не перепахала так сильно, как "Буря" Эренбурга.
Потому, что эпирафом к ней можно взять "Все еще живы".
Потому, что она показывает, как людей проверяет на прочность война. И как они, даже на саомо краю, остаются людьми. Или становится ясно, что они нелюди.
И как они, выжившие, и выдержавшие, и сломавшиеся, и открывшие в себе то, о чем не подозревали, возвращаются в мирную жизнь, понимая, что в свой дом входят абсолютно другими.
В настроение, после этой книги, я написала вот это. Давно написала, в 2007 году, весной, когда мы переезжали из Дома, написала, понимая, что прежняя жизнь закончилась, и той, прежней меня тоже не будет. Нет, я не замахиваюсь на то, что пережило военное поколение - молода, глупа и возмутительно небита. Но настроение - то самое, за которое я благодарна этой книге на всю жизнь.
***
Кружево дорог спутал, переплел
ветер.
Посмотреть в глаза – и бокал
до дна –
память.
Мы с тобой других спутников еще
встретим,
Только вот чудес не случится впредь
с нами.
Нам еще любить, противостоять
шквалу,
Но над снами нет, как и над душой,
власти.
Все, что впереди, кажется таким
малым,
И таким большим – за плечом стоит –
счастье.
И когда тоска в изголовье вновь
сядет,
Прошепчу:«Ты есть в этом непростом
мире».
Отблеск фонарей и тепло в твоем
взгляде,
И подрезаны – больше не взлететь –
крылья.
А когда в боях от побед и ран
ты устанешь, -
Дочери своей наречешь
мое имя.
Я всегда с тобой. Молча рядом ты
встанешь.
Не дано забыть. Не дано вовек
стать чужими.
(с) Гела
Потому, что эпирафом к ней можно взять "Все еще живы".
Потому, что она показывает, как людей проверяет на прочность война. И как они, даже на саомо краю, остаются людьми. Или становится ясно, что они нелюди.
И как они, выжившие, и выдержавшие, и сломавшиеся, и открывшие в себе то, о чем не подозревали, возвращаются в мирную жизнь, понимая, что в свой дом входят абсолютно другими.
В настроение, после этой книги, я написала вот это. Давно написала, в 2007 году, весной, когда мы переезжали из Дома, написала, понимая, что прежняя жизнь закончилась, и той, прежней меня тоже не будет. Нет, я не замахиваюсь на то, что пережило военное поколение - молода, глупа и возмутительно небита. Но настроение - то самое, за которое я благодарна этой книге на всю жизнь.
***
Кружево дорог спутал, переплел
ветер.
Посмотреть в глаза – и бокал
до дна –
память.
Мы с тобой других спутников еще
встретим,
Только вот чудес не случится впредь
с нами.
Нам еще любить, противостоять
шквалу,
Но над снами нет, как и над душой,
власти.
Все, что впереди, кажется таким
малым,
И таким большим – за плечом стоит –
счастье.
И когда тоска в изголовье вновь
сядет,
Прошепчу:«Ты есть в этом непростом
мире».
Отблеск фонарей и тепло в твоем
взгляде,
И подрезаны – больше не взлететь –
крылья.
А когда в боях от побед и ран
ты устанешь, -
Дочери своей наречешь
мое имя.
Я всегда с тобой. Молча рядом ты
встанешь.
Не дано забыть. Не дано вовек
стать чужими.
(с) Гела
*Leana*